Коллеги-музыканты зовут Старостина «Дедом»: его опыт и знания уникальны. А весьма краткое досье на Сергея Николаевича вызывает весьма сильное уважение. В Сети немало интервью с ним, поэтому, беседуя со Старостиным, мы ждали ответов, так сказать, эксклюзивных. И не прогадали. Наш собеседник впервые в жизни говорил «на микрофон» о магии того, что зовется музыкальным фольклором. И – также впервые: о своей горькой тоске по исчезающей песенной (и не только) культуре предков, о своей растерянности перед настоящим и будущим. Именно из таких его речей мы и составили текст, приведенный ниже. При этом сделали его не «вопрос-ответ» (из своих вопросов оставили лишь один), а монологом Старостина, у которого «во многия мудрости многия печали».
Старостин Сергей Николаевич (1956 г.р., Москва) Исполнитель и исследоват.../strong>
Старостин: – С магией русского фольклора я сталкивался сплошь и рядом: исполнительницы, с которыми приходилось иметь дело, в большинстве своем являлись, так сказать, хранительницами тайного знания. Слушая их, я себя чувствовал, как кролик перед удавом – совершенно был загипнотизирован. Против цыганской магии, скажем, я спокойно могу выстоять, а против той – не смог. Слушал, как завороженный, понимая, что за этим скрывается гораздо больше, чем то, что звучит. Там та-акие внутренние глубины – недоступные и непонятные!
Поколение современных 60-летних этими знаниями уже не обладает, не наследует их… в чем моя сегодняшняя главная печаль.
Мы – дети культурного разрыва. Агрессивное давление разной «новой идеологии» было столь велико, что несколько поколений нашего народа практически мутировало. Во всем мире есть свои этнические тайные музыкальные традиции – на Папуа каком-нибудь можно найти «нетронутое». Впрочем, и в России, на самом деле, до сих пор